Пилат заговорил по-гречески: ― Так ты собирался разрушить здание храма и призывал к этому народ? Тут арестант опять оживился, глаза его перестали выражать испуг, и он заговорил по-гречески: ― Я, доб…― тут ужас мелькнул в глазах арестанта оттого, что он едва не оговорился, ― я, игемон, никогда в жизни не собирался разрушать здание храма и никого не подговаривал на это бессмысленное действие. Удивление выразилось на лице секретаря, сгорбившегося над низеньким столом и записывающего показания. Он поднял голову, но тотчас же опять склонил её к пергаменту. ― Множество разных людей стекается в этот город к празднику.